Развязывая Первую мировую войну ведущие страны империализма начинали передел мира как раз в части борьбы за ресурсы. Но для внешнего выражения правительства государств, отождествлявших интересы своих монополистических хищников, свои планы войны обрекали в форму защиты народов, владеющих ресурсами. И постепенно защищаемое население оттеснялось от национальных богатств, подобно тому, как американские индейцы вытеснялись в резервации. Особенно ярко эти планы империализма проявились в Африке и регионе Тихого океана. В результате со стороны стран победительниц демонстрировалась агрессивная форма планирования, нацеленная на перспективу использования чужих залежей, прежде всего энергоресурсов, юридически принадлежащих другим народам.
Пример с ослаблением России в мировой войне только усиливал аппетиты её союзников на завладение огромными российскими богатствами. Причем, аппетиты врагов России к её ресурсам ни в чем не уступали «деловому сотрудничеству» союзников России, воюющих с теми же её врагами. И те и другие обладали одинаковым желанием владеть российским богатствами. Достаточно сказать, что ко времени Великой Октябрьской Социалистической революции в России, кроме большевиков, реальной властью ещё обладали только французские и английские банки, готовые начать управление Россией системой своих финансов. Оставалось только за царские долги и обесценивание российского рубля (для чего ввели «керенки») перевести всё экономическое управление на систему этих банков «союзников».
Буквально, всего за 20 лет, одиночный комнатный прожект профессора Баллода преобразуется в гигантские планы захвата чужих богатств, столь необходимые для сращивания империалистических финансов с чужеземными ресурсами. При этом побочные события, сопровождаемые гибелью 10 миллионов человек в мировой бойне, списывались на счет защиты чистоты веры, идеалы которой было свойственно «отстаивать» большим армиям единоверцев.
И не было ничего удивительного в том, что за два с половиной месяца до принятия на VIII съезде Советов в 1920 году плана ГОЭЛРО, в кабинете Ленина объявился самый известный фантаст начала века Герберт Уэллс. Писатель хотел проникнуться новыми идеями в деле экономической базы электрификации. Удивление состояло в том, что фантаст Уэллс не поверил реалисту Ленину. Но потом, в 1934 году, во время своей второй поездки, Уэллс увидит результаты плана ГОЭЛРО и признает экономический гений Ленина.
Уникальность плана ГОЭЛРО и его практическая привлекательность получили сильное распространение в мире. В период с 1923 по 1931г.г. были осуществлены попытки копирования плана ГОЭЛРО ведущими странами мира. В США программа электрификации создавалась под руководством Франа Баума. В Германии разработчиком был Оскар Миллер. В Англии планом электрификации заправляла комиссия Вейера. Во Франции над таким планом работали сразу пять авторитетов – Велем, Дюваль, Леванши, Мативэ и Моляр. Попытки электрификации даже были в Японии и Польше. Но все эти планы электрификации на стадии технико-экономических разработок закончились неудачей.
Удачно вписался в жизнь только «план электрификации всей страны», начатый воплощаться под руководством Ленина и продолженный Сталиным.
Почему план ГОЭЛРО состоялся только в СССР?
Потому что в СССР действовало основополагающее правило марксизма, определяющее народ в качестве главного творца истории. Потому что в СССР кроме плана ГОЭЛРО ещё и действовала «вторая программа партии» по реализации экономической базы электрификации в жизнь. Потому что в СССР ещё была Советская власть, как «первая программа партии», определявшая политические силы в деле строительства коммунизма, как цели, путь к которой способен осуществляться только на основе развития постоянно возрастающих показателей плана электрификации всей страны.
Поэтому имеет смысл рассмотреть то, как складывались этапы развития планирования в истории мировой экономики и какие это давало результаты. Ведь планы электрификации занимали умы передовых в промышленном отношении стран мира. При этом первоначальная форма распространения планирования приобретала троякое выражение.
Во-первых, планирование вытекало из всей революционной теории Маркса, согласно которой победа социализма в большинстве стран мира или только в самых развитых странах, неминуемо переведёт управление экономикой на плановые устои.
Во-вторых, планирование было частично востребовано в начале ХХ века, с установлением банковской системы управления империализма, когда ресурсная база из угля и железа потребовала плановых начал в этапах своей реализации. Экономическая модель империалистического синдиката с ресурсной базой срасталась с банковской системой. А стратегия финансирования диктовалась в силу необходимости увеличения оборота товара, прибыль от которого выражала себя в борьбе за увеличение цены акций монополиста на фондовом рынке. Поэтому империалисты стремилась запустить в этот оборот как можно больше ресурсов, что оборачивалось баснословной прибылью и мировым ростом значения синдиката-монополиста. Энергоресурсы в плановом понимании ведущих монополий перерастали в основное мерило политики за мировую гегемонию.
В-третьих, ленинская теория победы социалистической революции в эпоху империализма в отдельно взятой стране потребовала планирования «электрификации всей страны». Это отличало форму полного планирования при социализме от частичной формы планирования в объеме отдельных империалистических монополий. И ленинская электрификация окажется самой эффективной формой планирования, ставящей своей целью уход от денежной системы. В перспективе получалось так, что самая широкая форма планирования энергозатрат на нужды самых широких масс начинала устранять из модели развития общества роль посредника, которую выполняла денежная система капитализма, основанная на собственности.
Вместе с тем, в общественном мнении сама процедура планирования народного хозяйства сложилась как чисто творческая работа, требующая, разве что, интеллектуальных усилий. Особенно такое представление о плане слагалось после изучения трудов профессора К.Баллода и первых упоминаний о планировании в изложении Маркса. Пока в анализе классика не появилась вражда крупного капитала на стадии расширенного воспроизводства, когда «капитал при получении прибыли в 500% готов идти на любое преступление, даже под страхом виселицы».
Совсем другая процедура принятия решений возникает у Ленина на стадии принятия плана ГОЭЛРО и его реализации. Причем, прежде чем предложить для утверждения делегатам VIII съезда Советов план электрификации всей страны, Ленин долго обсуждал тему концессий, без получения которых никакой план в Советской России было нельзя сдвинуть с места. Ибо сдача в концессию западному капиталу части ресурсов страны становилась жизненно необходимой. Это требовалось для получения средств и машин под реализацию плана электрификации. При этом Ленин даже представить себе не мог того, что империалистов надо будет просить об одолжении. Нет. Ленин четко проводил линию войны с империалистами, доказывая, что концессии станут продолжением войны, только другими средствами. И такими средствами для концессии становились жадность капиталистов к прибыли и ресурсам.
В результате процедура принятия плана ГОЭЛРО и его реализация превратились в прямую аналогию войны с империалистами. Только жадность к прибыли и ресурсам у империалистов преобразовала их в подобие пленных солдат, которые на поле российской действительности были вынуждены частично отработать на победу плана ГОЭЛРО.
И эту сторону советской действительности по внедрению электрификации всей страны, в значительной степени за счет налогов от привлечения средств империалистических концессионеров, следует рассмотреть более подробно. Поскольку в сложившихся условиях отошла в прошлое Гражданская война с собственными белогвардейцами и их западными интервентами, то перешла в действующее русло война на хозяйственном фронте с западными интервентами и их белогвардейскими сподвижниками в Советской России.
Прежде всего Ленин расставляет все точки над реализацией политики концессионеров в советскую действительность. Поэтому, говоря на съезде о концессиях, Владимир Ильич сразу же пояснил: "…главной темой этой беседы является доказательство двух положений, именно, во-первых, что всякая война есть продолжение политики, бывшей при мире, только иными средствами, во-вторых, концессии, которые мы даем, которые мы вынуждены давать, являются продолжением войны в иной форме, другими средствами". (т.31, с.434).
Почему эти аргументы в мирное время были облечены в форму войны? Ленин объяснял это так: «…Война не сегодня, так завтра для капиталистов возможна, и они охотно начали бы её уже сейчас, если бы только не были научены трехлетним опытом. …наша задача удержать существование одинокой социалистической республики, окруженной капиталистическими врагами, сохранить республику, неизмеримо более слабую, чем капиталистические враги кругом её, устранить этим возможность врагам создать союз между собой для борьбы против нас, помешать их политике, не дать им возможность одержать победу; наша задача обеспечить для России необходимые орудия и средства для восстановления хозяйства, ибо, когда мы это получим, тогда мы так прочно станем на ноги, что нам никакие капиталистические враги не будут страшны. Вот та точка зрения, которая руководила нами в нашей политике относительно концессии и которую я изложил». ( т. 31, с. 453-454, 455).
Главное правило поведения на войне требует уклонения от удара сильного противника. И говоря об экономике, Ленин требует завязывать концессионные отношения только с теми из передовых государств, которые не позволят «врагам создать союз между собой для борьбы против нас».
Суть же соединения войны на хозяйственном фронте и выполнения плана ГОЭЛРО были изложены вождем на съезде Советов так: «Надо добиться, чтобы все поняли, что нам принадлежит Россия, что мы, рабочие и крестьянские массы, своей деятельностью, своей строгой трудовой дисциплиной, только мы можем пересоздать старые экономические условия существования и провести в жизнь великий хозяйственный план. Вне этого спасения нет.
…Но эта задача новая, поскольку теперь хозяйственная задача становится впервые в массовом масштабе, и мы должны сознать и помнить, что война на хозяйственном фронте будет более трудной и более долгой; чтобы победить на этом фронте, надо будет большее число рабочих и крестьян сделать самодеятельными, активными и преданными. … Нам нужно добиться того, чтобы поголовно все члены профсоюза были заинтересованы в производстве и чтобы они понимали, что, только увеличивая производство, повышая производительность труда, Советская Россия в состоянии будет победить». (т.31, с.468, 469).
Но как большевикам отстаивать интересы рабочих и крестьян в этой хозяйственной войне? И на эту тему вождь давал разъяснения: «…Мы должны суметь, опираясь на особенности капиталистического мира и используя жадность капиталистов к сырью, извлечь отсюда такие выгоды, чтобы укрепить свое экономическое положение - как это ни странно - среди капиталистов. Задача как будто бы странная: каким образом социалистическая республика может улучшить свое положение, опираясь на капитализм ? Но мы это видели в войне. Мы победили в войне не потому, что были сильнее, а потому, что будучи слабее, мы использовали вражду между капиталистическими государствами.
…Каждый мирный договор с буржуазными державами есть договор, который записывает известные пункты войны. Точно также и каждый пункт концессионного договора есть договор военный в том смысле, что в каждом пункте была война. И надо уметь поставить дело так, чтобы свои интересы в этой войне отстоять». (т.32, с.288-289).
Главным оружием армии Труда на этом Хозяйственном фронте становилась производительность труда. Но пути к высокой производительности труда лежали через использование современных машин, приобретение которых в передовых странах можно было осуществить на средства от налоговой политики, в значительной части получаемых от концессий. Закупка современных машин позволяла реанимировать развалившееся от времени и от износа оборудование царской России. Дальнейшее наращивание мощностей вносило оживление в работу всей промышленности.
Соответственно в деле сдачи ресурсов в концессию встали вопросы взаимоотношения с империалистами, участвующими в концессиях. В этих взаимоотношениях Советская Россия не могла выступать попрошайкой. Сдавая империалистам нефть, лес и другие ресурсы, нужно было строить собственную жизнь, на основе получаемого с них налога в качестве компенсации. Поэтому жадность капиталистов к получению прибыли на базе советских ресурсов становилась для большевиков путем к покрытию значительной доли расходов по плану ГОЭЛРО. Эту тему Ленин объяснил так: "Если мы хотим товарообмена с заграницей, а мы его хотим, мы понимаем его необходимость, наш основной интерес - возможно скорее получить от капиталистических стран те средства производства (паровозы, машины, электрические аппараты), без которых восстановить нашу промышленность сколь-нибудь серьёзно мы не сможем, а иногда и совсем не сможем, за недоступностью иметь для наших фабрик нужные машины. Надо покупать капитализм сугубой прибылью. Он получит лишнюю прибыль, - бог с ней, с этой лишней прибылью, - мы получим то основное, при помощи чего укрепимся, станем окончательно на ноги и экономически его победим. Чтобы получить лучшие машины и пр., мы должны платить. Чем платить ? (т.31, с.449).
…Я не помню цифры абсолютно точные, но в общем и целом расходы на электрификацию определены в 17 миллиардов рублей золотом, причем работы первой очереди могут быть выполнены в срок около десятилетия. … В связи с этим авторы этой работы приходят к такому выводу, что придется либо долговые обязательства давать, либо концессии. Надо этот дефицит покрыть. План разработан лучшими специалистами по отношению ко всей республике - с точки зрения планомерного развития всех отраслей промышленности. Прежде всего, речь идет о топливе и наиболее экономном, рациональном и совершенном использовании этого топлива, применяемого во всех главнейших отраслях промышленности. Мы не могли бы решить эту задачу, если бы не имели ресурсов концессионных и долговых. (т.32, с.285-286).
…Концессии не страшны, если мы отдаем концессионерам несколько заводов, сохраняя большинство за нами; это не страшно. Конечно, совершенно нелепо было бы, если бы Советская власть большую часть того, что ей принадлежит, раздала бы в концессии: тогда бы вышла не концессия, а возвращение к капитализму". (т.32., с 275).
Понятие «концессии» на русский язык переводится как «уступка». А размеры этой уступки определяются условиями договора, заключаемого с концессионером. Там же, в договоре, устанавливаются размеры налога, который концессионер выплачивает стороне, сдающей в разработку ресурс или объект.
Однако, экономические аспекты войны - концессии с капиталистическими устоями - окажутся самой легкой стороной дела во всей политике внедрения плана ГОЭЛРО. На этом направлении хозяйственного фронте победа будет достигнута без значительных потерь. Основная угроза будет исходить от врага внутреннего. А основную массу этого внутреннего врага представляла собой российская бюрократия. И эту часть руководителей – по реализации плана электрификации в жизнь – приходилось политически вскармливать «с ложечки». На съезде Советов Ленин был вынужден вести большевиков в хозяйственную атаку: «…Мы имеем перед собой результаты работ Государственной комиссии по электрификации России в виде этого томика, который всем вам сегодня или завтра будет роздан. …На мой взгляд, это - наша вторая программа партии. У нас есть программа партии …в книжке менее толстой, но в высшей степени ценной. Это есть программа политическая, это есть перечень наших заданий, это есть разъяснение отношений между классами и массами. Но надо также помнить, что пора на эту дорогу вступать в действительности и измерить её практические результаты. Наша программа партии не может оставаться только программой партии. Она должна превратиться в программу нашего хозяйственного строительства, иначе она негодна и как программа партии. Она должна дополниться второй программой партии, планом работ по воссозданию всего народного хозяйства и доведению его до современной техники. Без плана электрификации мы перейти к действительному строительству не можем. …конечно это будет план, принятый только в порядке первого приближения. Эта программа партии не будет так неизменна, как наша настоящая программа, подлежащая изменению только на съездах партии. Нет, эта программа каждый день, в каждой мастерской, в каждой волости будет улучшаться, разрабатываться, совершенствоваться и видоизменяться. Она нам нужна, как первый набросок, который перед всей Россией встанет, как великий хозяйственный план, рассчитанный не менее чем на десять лет и показывающий, как перевести Россию на настоящую хозяйственную базу, необходимую для коммунизма». (т.31. с.482-483).
В наступлении на хозяйственном фронте на самую передовую линию выдвигалось идеологическое обеспечения для успешного строительства. И это было самое слабое звено во всей цепи мероприятий по выполнению великого Плана. Поэтому Ленин дает четкие объяснения того, что это и есть мирное развитие революции, которая должна развиваться: «…надо, чтобы экономисты, литераторы, статистики не болтали о плане вообще, а детально изучали выполнение наших планов, наши ошибки в этом практическом деле, способы исправления этих ошибок. Без этого изучения мы слепые. (т.32, с.119).
…Задача коммунистов внутри "Гоэлро" - поменьше командовать, вернее вовсе не командовать, а подходить к специалистам науки и техники ("они в большинстве случаев неизбежно пропитаны буржуазными миросозерцанием и навыками״), как говорит программа РКП(б) чрезвычайно осторожно и умело, учась у них и помогая им расширять свой кругозор, исходя из завоеваний и данных соответственной науки, памятуя, что инженер придет к признанию коммунизма не так, как пришел подпольщик-пропагандист, литератор, а через данные своей науки, что по-своему придет к признанию коммунизма агроном, по-своему лесовод и т.д. Коммунист, не доказавший своего умения объединять и скромно направлять работу специалистов, входя в суть дела, изучая его детально, такой коммунист часто вреден. …Поменьше интеллигентского и бюрократического самомнения, побольше изучения того, что наш практический опыт, и в центре и на местах, дает, и того, что наука нам уже дала. (т32, с.120-121, 122).
…Мы должны учитывать то, что производительность труда не увеличится до тех пор, пока не улучшится положение рабочих. Отказываться от этого учета - значит сразу поставить все вопросы о концессиях на такую неделовую почву, при которой капиталист и разговаривать не станет. …Выступая с валютой, например, золотом, вы не должны забывать, что свободного рынка нет, что рынок весь, или почти весь, занят синдикатами, картелями и трестами, которые руководятся своими империалистическими прибылями и которые предметы снабжения рабочим дадут только для своих предприятий, а не для других, потому что старого капитализма - в смысле свободного рынка, - нет уже. …Концессионная политика есть союз, заключенной одной стороной против другой, и, пока мы недостаточно сильны, мы должны, чтобы продержаться до победы международной революции, использовать их вражду друг к другу.
(т.32, с.282; 283-284).
…Учить их, капиталистов, коммунизму не приходится. Мы - прекрасные коммунисты, но не путем концессии мы будем вводить коммунистический порядок. Концессия - это есть договор с буржуазной державой. И как мы посадили бы в сумасшедший дом того коммуниста, который поехал бы заключать договор с буржуазной державой на основе коммунистических принципов, и сказали бы ему: "ты в дипломаты в буржуазной державе не годишься, хоть ты и прекрасный коммунист", так недалек был бы от сумасшедшего дома и тот коммунист, который в отношении концессионной политики желал бы свой коммунизм проявить в договоре. Тут надо понимать капиталистическую торговлю, а если ты не понимаешь, то ты не годишься. Надо либо не совершать концессий, либо понимать, что эти капиталистические условия надо использовать в нашу пользу, дав полную свободу заграничным рабочим и техникам». (т.32, с. 291).
И в качестве основного мерила успехов хозяйственного строительства в общегосударственном масштабе Ленин отметит ближайшую цель для плана электрификации: "Это - проверка всей работы и закладка фундамента для осуществления великого плана электрификации, которая даст нам восстановление крупной промышленности и транспорта в таких размерах, и на такой технической основе, чтобы окончательно и навсегда победить голод и нищету" (т.32, с.354).
Но голод и нищета не были уделом одной Советской России. Первая мировая война закончилась, а военные утраты и разрушения остались во многих странах и продолжали давить на всю экономическую жизнь. Внешние и внутренние причины этой разрухи стремились как можно громче заявить о себе, чтобы привлечь какие-то субсидии для выхода из тяжелого положения. После решения большевиками вопросов налоговой политики на повестку дня вставал вопрос новой экономической политики (НЭПа), Особенно буйно в таких обстоятельствах вел себя мелкий капитал. И вождь так реагировал на эти противоречия: «…То, что происходит в капиталистическом мире, есть не только расхищение богатств, а безумие и преступление, ибо в одних странах наблюдается избыток продовольствия, которое не может быть продано из-за валютных революций, потому что деньги обесценены в целом ряде стран, потерпевших поражение. Гниют громадные количества продовольствия, в то же время десятки миллионов населения в таких странах, как Германия, прямо гибнут». (т.31, с.451).
Ленин переводит разговор на «сухаревку», олицетворявшую собой в Москве торговый рынок возле Сухаревской башни: « …нет никаких сомнений, что концессии - это новая война. Капиталисты приходят к нам на новую войну, самое существование капиталистов - уже война против социалистического мира. Экономически-капиталистические предприятия в социалистическом государстве - это война за свободную торговлю, против политики разверстки, война за частную собственность, против республики, отменившей эту собственность. И на этом экономическом корне вырастает целый ряд взаимоотношений (вроде как военные отношения между "сухаревкой" и нашими учреждениями). Нам могут сказать, что вы "сухаревку" закрываете и открываете новый ряд "сухаревок", впуская капиталистов. Мы на это глаза не закрываем и говорим, что, если до сих пор мы победили, победили тогда, когда у наших врагов все средства были пущены в ход для срыва наших предприятий, когда этот срыв производился изнутри вместе со срывом извне, то неужели мы не сумеем на определенных участках, когда у нас будут определенные условия и отношения, справиться, проследить. У нас практический опыт борьбы с военным шпионажем, с капиталистическим саботажем имеется. Мы боролись, когда они прятались в наших собственных учреждениях, - неужели мы не сумеем сладить, когда у нас будут пущены капиталисты по определенным спискам, с определенными условиями? Конечно, мы знаем, что эти условия они будут нарушать, мы будем бороться против этих нарушений. Но, товарищи, это война - концессии с капиталистическими устоями. …Было бы большой ошибкой думать, что мирный договор о концессиях - мирный договор с капиталистами. Это - договор относительно войны, но договор менее опасный для нас…». (т. 31 с. 452-453).
На этом хозяйственном фронте основная угроза исходила от собственных бюрократов, которые не упускали случая напомнить, что их роль очень великая и напряженная. Но бюрократы не могли объяснить того, как это связано с отмиранием денежной системы, а больше всего боялись устранения этого ненужного посредника в деле плана ГОЭЛРО. По своему характеру бюрократ хотел занимать высокий пост, но не хотел заниматься напряженной работой.
В записке к И.В.Сталину и другим членам Политбюро 12 февраля 1921 года Ленин негодует: "Получены ответы на запрос Политбюро насчет нефтяных концессий как от Красина (и Богдатьяна), так и от председателя Главнефти Доссера и его 4-х спецов. …Катастрофа надвигается. Это доказано особенно ясно спецами Главнефти. Дурак Доссер в своей докладной записке старается преуменьшить опасность. Это особенно глупо. …"Польза привлечения концессионера проблематична", так формулирует вывод Доссер. Видимо, он напугал своих спецов, как истинный благонамеренный дурак, что де "советскому" человеку пристойно быть только против концессий!! Услуга поистине медвежья!!. (т.32, с.112).
На какой почве вырастали фигуры типа «дурака Доссера»? Такие фигуры вырастали на понимании того, что в деле построения коммунизма они самые главные. Хотя на деле роль бюрократа Доссера сводилась к учету экономических показателей, серьезно влияющих на реализацию всего плана ГОЭЛРО.
Рабочий класс только в сталинское время смо на практике показать, что в деле повышения производительности труда он самый главный. Именно рабочий класс будет повышать производительность там, где возникает спрос общества на данную продукцию. Ответ рабочего класса на спрос общества найдет выражение в результатах труда, предлагая так своё предложение.
А 21 февраля 1921 г. в докладе "Об едином хозяйственном плане" всё повторится. И Ленин снова направляет критику против бюрократии: "Тяжелое впечатление производят статьи и разговоры на эту тему. Взгляните на статьи Л.Крицмана в "Экономической жизни". Пустейшее говорение. Литературщина . Нежелание считаться с тем, что создано в этой области делового, и изучать это. Рассуждения - в длинных пяти статьях - о том, как надо подойти к изучению, вместо изучения данных и фактов. Возьмите тезисы Милютина, Ларина, вслушайтесь в речи "ответственных" товарищей. Те же коренные недостатки, что у Крицмана. Скучнейшая схоластика вплоть до болтовни о законе цепной связи и т.п., схоластика то литературная, то бюрократическая, а живого дела нет». (т.31, с.114)
Психологический накал этих взаимоотношений становился таким, что, при изменении каких-то международных отношений, государственные отношения на международной арене способны перерастать в боевые. А производственные отношения внутри страны оставались без изменения. На этом поле производства армия Труда брала верх над интересами Капитала.
Психологическая война (или война «холодная») началась сразу с объявления Лениным плана ГОЭЛРО. К тому времени закончились боевые действия на полях Гражданской войны и иностранной интервенции, а обозначившаяся стратегия борьбы коммунистов за победу в мировой революции пролетариата, посредством реализации мирового плана электрификации, воспринималась империализмом на уровне аргументов ведения боевых действий. Как уже говорил Ленин о настоящей войне «они охотно начали бы её уже сейчас, если бы только не были научены трехлетним опытом». Поэтому речь Черчилля в Фултоне, которую он произнес в 1946 году и которую принято считать за объявление холодной войны советской системе, на деле является только очередным витком взвинчивания психоза общей войны ставленников Капитала с армией Труда.
В этой психологической войне между коммунизмом и империализмом четко обозначила себя третья сила, всецело отстаивающая в экономике приоритет денежной системы. Эту силу представляла собой социал-демократия, которая демонстрировала «левый» и правый уклоны в сторону от ленинской электрификации большевизма, имитируя свои модели общества. И, как на всякой войне, эта третья сила балансировала между воюющими сторонами, оказываясь, чаще всего, самой уязвимой мишенью, если накал взаимоотношений сторон достигал резкого взвинчивания страстей. В то же время, достаточно вспомнить, что во времена Хрущева, не обладавшего сколь-либо фундаментальными знаниями в области изучения трудов Маркса-Ленина, социал-демократии удалось добиться больших успехов в деле продвижения интересов империализма. Совсем плохо дела у команды Хрущева пошли тогда, когда эти люди не смогли овладеть оружием ленинской электрификации в деле мировой революции пролетариата. Поэтому на место передовых идеологов в войне с империализмом стали выдвигаться военные кадры во главе с Г. Жуковым и Р. Малиновским.
Но было бы большой ошибкой полагать, что сам по себе план ГОЭЛРО решал все проблемы на все времена. План ГОЭЛРО созрел в горниле Мировой и Гражданской войн, поэтому ставил своей целью только уход в бесклассовое общество, где будут отсутствовать причины для возникновения таких войн. Но на практике ленинская электрификация оказалась самым продуктивным шагом человечества в деле реализации мирового прогресса. По существу «вторая программа партии» в ленинском выражении расширила горизонты движения к цели настолько, что оставляла коммунизм промежуточной целью, организуя и нацеливая человечество на перспективы проникновения на бесконечные просторы от Солнечной системы до Вселенной. Хотя империализму и удалось затормозить движение к бесклассовому обществу, перспектива выхода во Вселенную остается ещё более зовущей.А это требует возврата к промежуточной цели коммунизма.
Во времена Ленина все эти трудности реализации плана электрификации всей страны были направлены только на то, чтобы передать эстафету на хозяйственном фронте критерию производительности труда. Ибо по ленинскому определению «производительность труда, в конечном счете, является самым важным, самым главным в победе нового общественного строя». Эту войну производительных сил за овладение энергетическими потенциалами нельзя успешно завершить, с этой войной можно только покончить путем построения коммунизма, где не останется посредника с деньгами.
Что касалось перспектив государственного планирования на основе электрификации всей страны, то благодаря её действию государство должно было отмереть вместе с отмиранием денежной системы. И тогда всей общественной жизни населения оставалось только замкнуться на затраты энергоресурсов, ставших формой учета жизненных потребностей человека. Ведь в своих земных потребностях человека его пищевой рацион явился тем начальным энергопотенциалом, за счет которого поддерживается жизненная деятельность организма. А необходимость роста духовных и жизненных потребностей человека неминуемо ведет к повышению качества предметов жизнедеятельности. Что, в свою очередь, невольно сужает возможности применения старых энергопотенциалов в пределах Земли и ведет всю систему планирования на расширенное приобщение к потенциалам Галактики, где в перспективе человечество будет вынуждено черпать потенциалы для своего жизнеобеспечения.
В этом направлении выполнялся план ГОЭЛРО, а на его основе строилось улучшение положения армии Труда в Советской России, что оборачивалось переходом к резкому повышению производительности труда со стороны армии Труда. В результате всё дальнейшее наращивание новых планов реформирования общества, на основе опыта планов прошедших электрификаций, неизменно будет вести к увеличению выпуска продукции там, где меньше энергозатрат.
Однако, в земном противостоянии Труда и Капитала капиталистическая мораль не утруждает себя научным поиском, а всегда готова свести жизненные потребности трудовой части человечества к таким малым затратам, которые вынуждают, что называется, «есть землю». И Капитал всегда будет хорошо подкармливать фашизм, как своего цепного пса, способного по команде «фас!» бросаться на армию Труда. В этом и заключается весь трагизм движения в будущее. А другого пути у сил прогресса нет. В этом отношении у производительных сил не остается иной альтернативы, кроме энергетического потенциала для своего развития, ставшего образцом развития на основе потенциала рациона питания.
И опять приходится возвращаться к истории принятия плана ГОЭЛРО, когда лично Ленину приходилось заботиться об обеспечении прожиточного пайка членам той же комиссии по разработке плана электрификации. И этот разговор ещё требует своего дальнейшего и более полного анализа. Ибо этот путь начинался на рационе питания, обязанного создавшимся условиям военного коммунизма, чтобы выйти на путь развития, ведущий в коммунизм не военный.
Более того, большевики боролись с религиозным дурманом ХХ века, чтобы на место мифических действий святых возвести реальные действия трудового человека. Ибо в библейских действиях «святых отцов» не трудно распознать энергетические способности поведения в поднебесных далях, подкрепляемые на иконах святых ореолом световой энергии, что требовало вознести в космические дали энергетические аппараты, созданные реальными рабочими руками. Поскольку только способности реальных производительных сил, постоянно развивающихся в части повышения производительности труда, будут способны обеспечить взаимодействие Человека с энергетическими потенциалами в объеме от Солнечной системы до размеров Вселенной. И всё это необходимо только для того, чтобы человечество перестало быть рабом природы, а смогло подняться на недосягаемые высоты и доминировать на энергетической базе потенциалов Природы.
Поэтому, все трудности на пути большевиков, через план ГОЭЛРО к постоянно растущей производительности труда, всего лишь свидетельствуют о первом шаге, который необходимо было сделать на планете Земля. Этот шаг становился необходимым для отмирания денег и перехода учета всей жизни на учет затрат энергоресурсов. Только перешагнув через посредника с деньгами и освоив язык затрат энергии, можно будет выходить на опасный путь проникновения в Галактику. Психология раба туда привести не может, а диалектика производительных сил такой путь открывает.
Вместе с тем, автор этих строк не испытывает никаких иллюзий относительно того, что современный интеллектуал, ознакомившись с доводами статьи, начнет симпатизировать идеалам ленинской электрификации. Даже когда Советский Союз стал великой державой, на основе ленинской электрификации, этот экономический подход Ленина для движения к коммунизму мало кого увлекал. Поскольку мало кому хотелось, по примеру первого наркома финансов в правительстве Ленина – И.И.Скворцова-Степанова, – развивать страну в сторону отмирания денег за счет ленинской электрификации. Большинство хотело состояться в политике на основе расширения действия денежной системы. А электрификация оставалась для них отдельной отраслью промышленности.
В самом начале этого пути Ленин, говоря 11 апреля 1921 года о работе с концессионерами по организации электрификации и выдающейся роли в этом Красина, весьма сожалел о способностях других интеллектуалов в руководстве страны: «Надо сказать, что у нас, разумеется, как вы знаете сами, громадное большинство коммунистов по книжкам знает, что такое капитализм и финансовый капитал, может быть брошюры об этом даже писали, но разговаривать деловым образом с представителями финансового капитала 99 коммунистов из 100 не умеют и никогда не научатся».
Поэтому, даже в партии большевиков таких людей, способных проводить в жизнь основы ленинской электрификации, было мало. Зато поддержек в деле реализации ленинской электрификации со стороны рабочего класса было много. И поддержка рабочего класса экономической базы ленинской электрификации была главным залогом успеха в этой революционной поступи и исходила из чисто экономической выгоды. Выгода эта основывалась на том, что в такой экономической базе прибыль в процессе производства реализовывалась в пользу рабочего класса. Прибыль при социализме приобретала способность выражаться в понижении цен и стремилась этим самым понижением к отмиранию денежной системы. Для интеллектуалов от бюрократии это оборачивалось нравственными травмами. Поэтому дорогу в коммунизм способен осилить только рабочий класс.
Однако, среди интеллектуалов были и такие лидеры, как Максим Горький, которые поддерживали все основы ленинской электрификации. И хотя число идейных сподвижников философского осмысления плана ГОЭЛРО было не так велико, тем не менее, на этой идеологии большевики создали великую державу. Поэтому, солидаризуясь с великим писателем и говоря его языком, следует заявить: безумству храбрых поем мы Славу!
Владимир Рябов
член ЦК ВКПБ