Таким образом, период 1953–1991 гг. и можно назвать периодом реставрации капитализма в СССР. С двух сторон этот период обрамляют два контрреволюционных переворота: 1953–1956/57 и 1991 гг. Первый был началом реставрации, второй – ее логическим завершением.

Итак, кто был авангардом реставрации капитализма, понятно: обуржуазившаяся бюрократия (новая буржуазия). Опиралась она на пробуржуазную интеллигенцию и другие буржуазно-криминальные элементы в обществе, происходила и питалась из них.

Но верно определив, кто является врагом социализма, наследники марксизма-ленинизма затрудняются с ответом: кто же мог противостоять процессам капиталистической реставрации. Ведь когда мы совершим новую революцию, то, соответственно, вновь возникнет вопрос: как предотвратить новую контрреволюцию.

Очевидно, что механизма стопроцентного предотвращения перерождения партийной верхушки быть не может. Сразу отметем анархо-утопические предложения по строительству общества без партий и государства. Партии и государства возникают неизбежно вне нашего желания – объективно.

Но если у контрреволюции есть своя социальная база, то, вероятно, должна быть социальная база и у строящегося социализма. Какова же она?

Классический марксизм в качестве могильщика капитализма назвал рабочий класс. По мнению Маркса и Энгельса, ни забитые рабы античности, ни неграмотные крестьяне средневековья не могли построить новое общество. Хотя попытки делали (государства карматов в Аравии и тайпинов в Китае).

Теперь, опираясь на исторический опыт XX в., мы можем сказать, что столь же несостоятельным оказался и рабочий класс. Причины гибели Советского государства – остова мировой социалистической системы XX в. – заключаются именно в несостоятельности класса, основавшего это государство.

Представители рабочего класса, ставшие бюрократией, обуржуазились. Низы рабочего класса не понимали, что происходит в 1953–1956/57 гг., а в 1985–1991 гг. это уже было не их государство. Попытки организовать сопротивление в период постепенной реставрации капитализма были разрозненными (Тбилиси-1956, Сумгаит-1963, малочисленные подпольные революционные кружки). И хотя в 1989–1993 гг. в СССР и дрались, и стреляли, тем не менее, реставрация откровенного капитализма в период «перестройки» произошла без полномасштабной гражданской войны, без противостояния белых и красных вооруженных сил. Так, без серьезного сопротивления погибло «первое государство рабочих и крестьян».

Тем самым мы констатируем, что у социализма в СССР не оказалось социальной базы. Не было того социального слоя, который был бы готов с оружием в руках защищать свою формацию.

Однако общество развивается. Как на смену рабам пришел новый класс угнетенных и эксплуатируемых – крестьяне, а им на смену – рабочие, так и ныне на смену рабочим идет новый класс. Этот класс (страт) формируется из пролетариев умственного и физического труда.

Это – революционная интеллигенция. Выходцы из пролетарских (бедняцких) семей, получившие образование, сегодня и есть революционный авангард (гегемон). При этом не следует мешать революционную интеллигенцию с мещанской или буржуазной интеллигенцией. Поскольку основу нового революционного авангарда составляют выходцы из «рабоче-крестьянских» семей, то его можно назвать еще и маргинальной интеллигенцией.

«Интеллигенция» - потому что представители нового авангарда имеют образование. «Революционная» - потому что они осознают свои интересы. Образованные маргиналы, которых никогда не признает «своими» буржуазное общество, поведут за собой широкие пролетарские (бедняцкие) массы и довершат мировой революционный процесс до победы коммунизма.

В отличие от полуграмотных рабочих, революционные интеллигенты способны четко осознавать свои классовые интересы. Несокрушимость нового социализма будет напрямую зависеть от роста численности этого класса.

Во второй половине XX в. началась эпоха перехода к информационному обществу, в котором классовое сознание сменяется классово-идеологическим. Роль культуры в преобразовании общества возрастает. Недаром мы сегодня говорим о необходимости создания революционной контркультуры уже при капитализме. При социализме нужно будет говорить уже о создании новой социалистической культуры. Социалистическая (революционная, пролетарская) культура возникает в результате уничтожения старой культуры, культуры времен господства эксплуататорских классов, и замены ее новой. Поэтому мы можем констатировать, что в культурно-литературном споре 1920-х годов идеологи Пролеткульта и ЛЕФа оказались исторически правы, а культурные консерваторы Ленин и Сталин ошибались. Маяковский оказался большим коммунистом, чем Ленин или Сталин.

На основе новой социалистической культуры, на основе культурной революции, и будет воспитан новый класс, призванный стать социальной базой социализма. Революционная интеллигенция, осознающая свои классовые интересы, отличающая (в отличие от полуграмотных рабочих) социалистические процессы от капиталистических, будет способна, опираясь на вооруженную организацию, контролировать власть в стране. В этом будет отличие революционной интеллигенции и от советских рабочих, и от мещанской интеллигенции СССР, воспитанной на книгах Пушкина.

Был ли в истории XX в. пример, где мы могли бы увидеть предшественников революционной интеллигенции будущего? Да, был. Это хунвейбины Великой пролетарской культурной революции 1966–1969 гг. в маоистском Китае. Увы, Мао Цзэдун, видевший перерождение СССР и провозгласивший культурную революцию, испугался того, что сделал. И уже на следующий год после исторического обращения к молодежи призвал ограничить насилие, включил тормоза. Хунвейбины просто не успели стать классом.

Но для будущей революции хунвейбины будут таким же примером, как парижские коммунары для большевиков.

Учтя ошибки прошлого, победим сегодня и завтра!

Иван Инсургент

_ _ _

* Примечание. Перерождение партийной верхушки в СССР не следует мешать с пониманием «бюрократизации», о которой в свое время кричали троцкисты. Троцкисты обвиняли в «бюрократизации» как раз старых революционеров-большевиков, занявших руководящие посты, противопоставляя им «незамутненную» «рабочую массу». Однако перерождение коммунистической партии в СССР, наоборот, произошло в результате того, что старых большевиков на руководящих постах постепенно сменяли выходцы из «рабочей» (в реальности – мелкобуржуазной, обывательской, полукрестьянской по своей психологии) массы, характерным представителем которой был Хрущев.